Художник и режиссер.

[Kotler]

Название: Художник и режиссер.
Автор: kotler
Бета: E.V.A. (ficbook.net/authors/343117)
Фэндом: Видеоблоггеры
Персонажи: Миша/Данила
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, Повседневность, AU
Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика
Описание: Когда это началось у самого Данилы, он не знал. Просто захотелось посмотреть другим взглядом на этого необычного человека. Обосновывать свой интерес - своим хобби, было глупо с самого начала.
Состояние: завершен
Публикация на других ресурсах: нет
Примечания автора: Много кто просил у меня Спунодозеров. Честно, поняла что это не мое. Судя по всему и слила знатно. Но решать вам.
Хотя пивко вошло в процесс нормально. Так что да, снова много алкоголя.
Извините пожалуйста(
"И пошла Котлер, по другим пейрингам писать..."

Наверное, так должно быть осенью, а не сейчас. Солнце светит слишком тускло. Сложно поверить, что оно такое по утрам. Миша еще раз зевнул и окинул взглядом редкие пушистые облака, напоминающие перину. Становилось хорошо от одной мысли, что через пару часов он сможет продолжить свой прерванный сон. По телу расходится приятная дрожь, и дыхание словно перехватывает от предвкушения.

Состояние было почти блаженное. Полоска аккуратных кустов впереди, в кармане плеер, в голове прекрасное предчувствие на сегодняшний день.

- Миша! Мишаня! - прокричал Данила, завидев своего друга. Кшиштовский снял наушники и повернулся навстречу парню. Рыжий парнишка с едва заметными бровями в широких шортах и ядреного цвета футболке бежал через пешеходный переход, размахивая рукой. За спиной весело в такт болтался рюкзак. Миша еще раз убедился в том, что сегодня будет замечательный день.

- Снова ты, - ехидно улыбаясь, принял в свои медвежьи объятия подбежавшего друга Кшиштовский. Прижал так сильно, что тот задергался, пытаясь выпутаться из этого зажима. Что-то хрустнуло в рюкзаке. - Я очень рад тебя видеть, а особенно рад, что ты кричишь на всю улицу.

- Мудак ты, Мишка, мудак, - откряхтел Данила и засмеялся. - Ты своими объятиями можешь пытать.
Кшиштовский задумался над таким извращенным способом пыток и взял на заметку. Теперь он знает, как раздражать своего друга.

- Еще бы. Годы тренировок, мой друг! Годы! - восхвалился Миша по-доброму и улыбнулся. Поперечный, потирая свое горло, ответил ему такой же улыбкой.

Кшиштовский был, наверное, любителем эмоций. Иначе обосновать свой интерес по поводу того, как он залипает на слишком эмоционального Данилу, не получалось. Ему нравилось смотреть, ему нравилось представлять. В той или иной ситуации Поперечный выдавал такие стандартные, как в кино, действия и слова.

На этом строилось в голове у Миши представление, что он сейчас режиссер, стоящий за камерой и выбирающий лучший ракурс для обзора. Вот сейчас Данила, скорчив лицо, пытается показать как ему плохо и тяжело, но в то же время, как он рад видеть друга. Словно сцена из фильма. Сейчас Поперечный скажет, слегка охрипшим голосом:

- Ты куда направляешься?

Вот прям так и надо. Так бы Миша в своем фильме начал новую историю, которая привела бы к неизвестным последствиям. Хотя, есть же сценарий. Наперед знать иногда скучно, а вот импровизировать - другое дело.

Кшиштовский присмотрелся к парню, замечая тёмные круги под глазами. Ему такое не нравилось. Актер должен был быть всегда идеален в его представлении.

- Я в универ, - недовольно произнес Миша. Почесав плечо, посмотрел на время. Поперечный не сдержался и повторил этот жест.

Если бы Данила не занимался всякой творческой ерундой, из него получился бы замечательный дипломат или тонкий психолог. Он всегда, на интуитивном уровне, делал такие жесты, которые призывают доверять, снимать маски и быть свободным в общении.

- Блин, вот везуха, а я в школу. Жуть как уже достало. Вроде сентябрь, а устал как конь, - пожаловался Данила, поддерживая лямку рюкзака.

- Ты когда в последний раз спал? - поинтересовался Миша, складывая руки на груди. Ветер растрепал волосы, которые заметно отросли за лето. Данила обратил на это внимание чуть дольше положенного. Обычно другие даже на синяке внимание не заостряют, а он, в отличии ото всех, подмечал каждую, ненужную на первый взгляд, мелочь. Наверное, привычка художника, другого обоснования такого странного интереса нет.

- Сон для слабаков, - показывая большой палец, произнес Даня. - Ты же тоже свои сценарии учишься писать, да на студии ночами сидишь, должен понять, что времени на сон нет почти.

Да, верно говорит Поперечный. Миша действительно пишет сценарии, но в отличие от художества, он может это делать везде. Прокручивать в голове моменты из придуманного фильма, описывать их так, как он бы хотел. А под вечер, когда уже на сытый желудок он лез вконтакт, Миша записывал все пришедшие в течение дня мысли. Это было, кажется, интереснее, чем рисовать одну картину по полгода.

- Я-то может и работаю полночи, но другую половину - сплю, - грубо ответил Миша. Ему действительно не нравилось то, как выглядел его любимейший актер. - А ты так угробишь свое здоровье раньше, чем доделаешь проект.

- Миша, тебе не идет поучать, - улыбаясь, произнес Поперечный. Разгладились на секунду мешки под глазами, и чистая улыбка заметно улучшила вид Данилы. Миша не удержался и ответил тем же идиотским выражением лица с детской непосредственностью. - Мне уже бежать надо, а то и на третий урок опоздаю.

- Тебе много еще осталось? - спросил Кшиштовский, смотря на наручные часы. Внезапно пропала радость от встречи и стало лениво, как и было до этого. Немного припекало солнце, которое на время стало очертанием тусклого круга. Почувствовался ветер, и почему-то стало слышно проезжающие машины.

- Нет, - довольно сказал Даня. - Кстати, ты в пятницу вечером что делаешь? Не хочешь придти и заценить.

- Большая честь, прям пиздец, - Кшиштовский положил руку на плечо Данилы. - Предлагаю - лучше ко мне. Мамка сваливает на пару дней куда-то.

- О, тогда забили, - скидывая тяжесть с плеч, буркнул Поперечный. - Я побежал, а то уже времени в обрез.

- Смотри, не усни по дороге, - пожелал Миша, немного расстраиваясь. Все же Даня был из тех, с кем чувствуешь себя лучше. Кшиштовский подумал, что на этом можно будет сделать драму с бокалом вина и тихим джазом. И как актер второго плана, Миша бы смотрелся довольно неплохо.

- Удачи и тебе, мудак, - шикнул напоследок Данила, ударив Мишу по плечу. И не дожидаясь ответного удара, быстро засеменил в сторону пешеходного перехода.

- Шуруй уже, малолетка, - хохотнул вдогонку Кшиштовский. Теперь он идет туда, где собственное кино становится скучным и обыденным.


***


-Хороший способ избежать объятий, - засмеялся Миша рядом с дверью. Перед ним стоял мокрый с головы до ног Поперечный. Буквально за час до его прихода начался просто ураганный ветер и ливень, схожий с тропическим.
Вообще странная в последнее время была погода. Прям не описать словами, как она расхорохорилась, стараясь подпортить жизнь обычным гражданам. Миша считал, что в такую погоду должно быть что-то похожее на ссору или скандал. Сцена бы подходила идеально. Стоят двое людей и под проливным дождем выкрикивают обидные слова вместо того, чтобы нормально объясниться.

Но в жизни такого не бывает. В жизни, словно в комедии, стоит перед второстепенным актером, главный герой, весь мокрый и сердитый.

- Не смешно, - поправив свою челку, произнес Даня. Кшиштовский попытался сдержать улыбку, но вместо этого засмеялся. Мокрый Поперечный, тот еще кадр.

- Заходи давай, - приоткрывая двери и впуская парня к себе, Миша дополнил. - Футболку сними и кроссовки в комнату тащи. Там обогреватель включен, быстрее высохнет.

- Ладно, чего уж там, - скидывая с себя футболку, по-мужски, через спину подцарапывая подол, сказал Данила. - Замерз пиздец.

Миша подумал, что его друг тоже хочет быть своим героем. Потому что одевается в легкую одежду, слегка перегибает палку со словарным запасом, но все равно выглядит слишком мило с растрепанными волосами. Миша точно сделал бы его главным героем в своем фильме. И главную героиню подставил бы: высокую, спокойную. И, может быть, с большими сиськами.

- Додумался же в середине сентября в летнем шастать, - пожал плечами Кшиштовский, регулируя температуру на обогревателе. К белой батарее быстро подошел Данила, протягивая руки, как к костру. Мурашки пробегались по всей его спине. Миша дал бы сейчас ему плед, чтобы отогреться, но, зная характер Поперечного, решил промолчать.

- Это вы, мерзляки, а мне все нипочем, - хвастливо заявил Поперечный и смачно чихнул.

- Я вижу, - с сарказмом согласился Миша и притронулся к его плечу. Оно было ледяным.

- Заебал подъебывать, - недовольно буркнул Даня. Такие эмоции Кшиштовский записал бы на камеру. Сейчас и вправду Поперечный выглядит суровым брутальным мужиком. - Лучше принеси чаю и пожрать.

- Так уж и быть, пойдем приготовлю, - пафосно изрек Кшиштовский. Примеряя на себя образ великого наставника. - Будешь пиво?

- Чай откладывается, тащи пиво! - Даня вдохновленно вскинул руки и заулыбался.

Миша прошел на кухню, и за ним, словно хвост, увязался Данила. Плюхаясь на отодвинутый стул, он сразу же вытянулся, выкрикивая что-то среднее между "Хуя" и " Уя". Вот почему он такой яркий? Миша снова засмотрелся, и, замечая, что палится, быстро заговорил:

- Вот, уже меньше дел по мою душу. Кстати, я тут подумал, может останешься на ночь? Все равно скучно одному.

- Гениальная идея, - весело затараторил Даня. - Как и всегда, впрочем.

- Ты мне только что комплимент сделал? Ты не простыл? Может, действительно тебе чаю с малинкой организовать? - рассмеялся Миша и, скидывая мешающиеся волосы назад, посмотрел на активного парня.

- Не смешно, - буркнул Поперечный и пошел к своему портфелю, чтобы достать телефон. - Я родителей сейчас предупрежу.

- Хорошо, - улыбнулся Миша. - А я пожрать соображу.


***


Пузо набито, пиво открыто. В таком блаженном состоянии не хотелось долго думать. Кажется, для Миши это было именно то состояние, в котором можно лениво упасть на диван и, включив телевизор, подремать часок другой. Как обычно, Данила чувствовал себя не так. Будто выпив раствор соника икса, он начал больше двигаться, почти прыгая на одном месте. Вся еда для него похоже - энергия, причем неиссякаемая. После продолжительного рассказа о том, как прошла неделя, Даня вспомнил первоначальную причину своего визита и побежал за своим портфелем. Врубил комп, всунул шнур для мышки, вытащил на всякий случай жесткий диск и выпил почти пол бутылки пива разом. Все это делалось быстро, ловко, Миша же в это время перенес одну ногу на другую. На большее энергии не хватило.

Данила не смог это не подметить, смеясь над ленью друга. Потом, конечно, все это издевательство прекратилось, потому что был включен проект, на который Поперечный потратил не одну неделю.

Кшиштовский, конечно, раздобрел, именно поэтому досмотрел этот бред до конца. Но все же у него создалось ощущение, что Даня весь сюжет высосал из пальца, напрягаясь только над одной сценой. Ему явно нужен был хороший сценарист или сценарий, сделанный профессионально. Миша сразу подметил некоторые моменты, которые, Данила почему-то пропустил, но решил досмотреть до конца.

Все же в этот ужас было брошено достаточно сил.

Полоска проигрывания подходила к концу и вскоре обозначилась на экране черным фоном. Миша задумчиво глотнул пива, думая как помочь другу.

- Ну как? - с надеждой и опаской спросил Данила. Кшиштовский улыбнулся, замечая, что его друг боится потерять собственную брутальную маску.

- Редкостное дерьмо, - не решился врать Миша, стараясь запечатлеть в памяти мимику друга. Действительно, Кшиштовский всегда был хорошим критиком и никогда еще не прогадывал со своими примечаниями.

- Ну спасибо, - грустно ответил Данила и почти уже закрыл программу, как Кшиштовский, задумчиво еще раз глотнув пива, произнес:

- Выдели главного персонажа. Усилить цвет и, как таковой, бар надо будет наполнить шумами голосов, -Даня суетливо открыл блокнот и застучал по кнопкам. - Еще вот тут дорисуй что-нибудь в стиле Путина и Медведева.

- А если тут убрать момент? - Поперечный знал, что когда за дело берется сам Миша, то оно точно станет популярным. Слушаться его приходилось, дабы сделать годноту. Даже если сама идея страдала. Хотя, судя по опыту, идея приобретала более яркий оттенок.

- У тебя доска с собой? - смотря на то, как преобразился Поперечный, Миша подумал, что сделал правильно, не став утаивать свое мнение.

- Конечно! - радостный, будто не ему сейчас надо будет переделывать весь ролик, сказал Данила и снова засуетился. Даже табуретку из другой комнаты принес, чтобы все было удобнее.

Мише пришлось встать с места и устроиться менее удобно. Работа пошла своим ходом. Просматривая ролик снова и снова, Миша говорил, что надо исправить. Иногда рекомендуя убрать ту или иную сцену. Данила обговаривал с ним отдельные моменты, переставая выражать эмоции и стараясь сосредотачиваться на работе целиком.

За окном разводился ужас. Природа показывала свой характер, отпуская разряды молний и сопровождая их жуткими звуками. Картина дополнялась шквальным ветром и дождем, который стучал по подоконнику.

Казалось, у Кшиштовского был бесконечный запас пива. Как только кончалась бутылка, появлялась вторая, потом третья, и так, наверное, могло быть до бесконечности. Правда, уже захмелевшие ребята не хотели ничего творить. Желая разводить вакханалию и дебош больше, чем утолять творческие порывы.

- Давай закругляться, завтра утром продолжим, - предложил Миша. Поперечный только согласно кивнул головой. Убирая ноут и сохраняя части, те части, которые он не успел поправить с пометками. Все, чтобы не забыть. Советы Миши когда-нибудь будут ему дорого обходиться.

- Чем сейчас займемся? - также активно спросил Поперечный, закрывая портфель.

- Гейским сексом, - хохотнул Кшиштовский и изобразил поцелуй. Даня напрягся, но быстро сориентировался, выставляя руки вперед, будто хотел обнять друга. На что Миша быстро ответил: - Шучу- шучу. Давай фильмец, что ли, заценим?

- Согласен, - потягиваясь проговорил Данила. - Ты выбирай пока, а я в туалет.

- Окей, - протянул Миша и погрузился в разнообразие папок с фильмами. Почему-то его не отпускало странное предчувствие.


***


Вечер шел своим чередом. Под конец фильма ночная непогода стихла, как и парни, так и не дождавшись титров.
Кшиштовский расслабился, постарался ни о чем не думать. С Данилой это получалось легко. Когда они были вдвоем, вокруг них образовывался вакуум, в котором был собственный удобный мир. В нем не было каких-то правил, не было ограничений. Было только спокойствие, веселье и немного личного, правдивого, того, что не покажешь никому. Миша считал самым лучшим именно это. И держался за этот мир так, как умел.

Потому что отдыхать с кем-то намного лучше, чем одному.

Диван, который Миша расстелил заранее, чтобы вытянуть ноги, и плед с диванными подушками, закинутыми впопыхах - все было кстати. Бутылки, выпитые друзьями стояли где-то за диваном, отсвечивая от экрана монитора, по которому гуляла заставка. Миша редко выключал компьютер. А телевизор проматывал надпись - "нет сигнала". Данила устроился ближе к стенке, дрых без задних ног и только изредка скидывал плед - одеяло. Миша же, наоборот, укутался, тихо посапывая.

Тишина разбавлялась редкими ударами веток о стекло. Данила проснулся ближе к утру. Пиво - хорошее мочегонное средство, а со слабыми почками Поперечного, и вовсе практически вынуждало бегать в туалет. Как говорил его знакомый - мочевой пузырь не сердце - ему не прикажешь.

Вроде глупость, но Данила считал, это высказывание сродни народной мудрости.

Приподнимаясь на локтях и раздумывая сонным мозгом, как лучше перелезть через Мишу, Даня замер. Кшиштовский спал, немного приоткрыв рот и закинув одну руку под шею. Было в его позе что-то притягивающее, мужское, грубое. И в то же время, отчаянно детское. Данила всегда любил смотреть на Мишу. В любой день, в любом настроении Кшиштовский очаровывал своей мрачной красотой, может даже своим поведением. Его недовольства, его мнение - все несло в себе что-то, чего нет у других.

Когда это началось у самого Данилы, он не знал. Просто захотелось посмотреть другим взглядом на этого необычного человека. Обосновывать свой интерес своим хобби было глупо с самого начала. По-честному, Поперечный остерегался показывать свои рисунки кому-либо. Может штук десять от силы, он давал просто подержать в руках.

А все потому, что он слишком долго знаком с Мишей. Он его изучал, высматривал изъяны, фанатично выстраивал его образ. Профиль Кшиштовского, анфас, во весь рост, Кшиштовский сидит за столом, Кшиштовский пишет сценарий, Кшиштовский пьет пиво и улыбается. Все, когда-либо происходившее с Мишей, Даня рисовал.

Рисовал он также и обнаженного Кшиштовского. Но больше всего ему было стыдно за тот поцелуй, который он решился примерить на себя. Опять же, все получилось случайно. Он просто рисовал неизвестную, а получился именно Данила. Такой, которого он изображал в своих проектах. Почему-то именно это отпечаталось у него в памяти. Образ художника и образ настоящего Миши, сейчас, в воспаленном и похмельном мозгу, слился в единое.

Доступность.

Данила нагнулся, чувствуя запах своего кумира, чувствуя его дыхание. Миша всегда приятно пах. С наслаждением втянув воздух, Даня прикоснулся к губам парня своими губами и немного приподнялся.

В похмельной голове Дани взметнулся вопрос: "Зачем я это делаю?" Но художник не решился отстраниться, еще и еще, прикасаясь губами к губам Миши. Адреналин, возбуждение, опьянение. Слишком много для сегодняшнего вечера. Он не мог остановиться.
Если бы и смог, он бы точно увидел, что Миша не спит. Услышал бы, как участилось его дыхание.

Миша ждал последующих событий с интересом. Ему не было противно отнюдь, ему не было страшно. Было хорошо. Молча, почти не дыша, Кшиштовский ловил себя на мысли, что дальше будет еще лучше. Он ожидал этого. Даже когда Данила положил руку на его пах и принялся мягко массировать, Миша еле сдержался, чтобы не застонать. Язык, который внезапно встретился с его, так и просил ответа. Кшиштовский старался не сделать ничего, что могло его выдать. Но чертовски сложно было не ответить. Мягко коснувшись чужого языка, он ощутил прохладу.

Данила испугался собственных действий и, схватившись за собственные губы, как будто пытаясь спрятать украденный поцелуй, умотал в туалет.

Миша лежал и смотрел в потолок, стараясь успокоить свое учащенное дыхание.


***

На утро Данила, как ни в чем не бывало, сел за чашкой кофе и бутербродами обсуждать проект, но изменения в его поведении все же прослеживались. Он отводил глаза с легким смущением, стоило только Мише улыбнуться и вдруг начал избегать матов. Вроде бы и вел себя как обычно, но только вот для Кшиштовского - это был просто театр. Потому что ужимки были противоположны чистой детской улыбке, а усталый взгляд шел вразрез бодрому голосу. Актер сдавал позиции. За маской представления появлялась другая суть. Наверное, тому было объяснение. Не может же хмельной ночной инцидент так повлиять на человека? Или дело в другом? В любом случае, Миша старался поддерживать легенду о собственном незнании и просто смотрел на происходящее с некой иронией.

На улице ветер разогнал тучи, и стало совсем легко. Солнце выглянуло и осветило всю золотую осень. Казалось, что за окном тепло. Были слышны проезжающие машины и строительные работы, которые велись неподалеку. Миша старался не смотреть в окно. Миша старался смотреть на спектакль, как зритель, и не думать, что эта игра для героя второго плана.

- Вот здесь, думаю, нужно вставить блюющего чувака, - Кшиштовский задумчиво говорил, смотря не на экран, а на Данилу. Тот быстро кивнул и принялся исправлять. На лице отражалось заметное удовольствие от процесса, но в глазах застыл страх, какая-та обида и грусть. Миша поерзал на месте, стало неуютно. Будто он сидит не с Даней, а с кем-то другим в одной комнате. - А я пойду обед приготовлю.

- Не, Миш, я домой, еще и уроки делать. Там и закончу, - тихо произнес Данила и, собрав вещи со стола, кучей запихал в рюкзак. Видно, ему тоже было неудобно, неуютно. Скорее всего они слишком много общались друг с другом и поэтому чувствуют одинаково.

Миша усмехнулся. Действительно, слишком много общаются, если уже по глазам могут так читать эмоции. Жаль, такого в фильме не передашь, потому что актеры в основном играют, и это видно. Мало кто может сыграть в жизнь. Таких почти нет.

- Как знаешь,- Кшиштовский специально подвинулся ближе, желая все-таки расколоть своего друга, но тот, только схватив свою теплую футболку с обогревателя и сухие кроссовки, ретировался к прихожей. Слишком торопливо. Миша, по правде сказать, растерялся. В голове у него был такой сумбур из подозрений и каких-то непонятных логических цепочек, что он попросту не видел ответа. Он не знал как оправдать то, что было ночью. Даже со своей стороны. Стараясь подыгрывать Даниле, Миша спросил, стараясь успеть до того, как его друг вылетит за дверь. - Завтра пойдем гулять?

-Скорее всего, я тебе позвоню, - отводя глаза, Поперечный даже не завязал шнурки и не стал дожидаться лифта.

Дверь захлопнулась, раздались глухие шаги. Что только что было, Мише было не дано понять. Устало почесав живот, он пошел на кухню. Заморочки потом, сейчас гуманнее - жрать.


***


Три недели прошло с того вечера. Три недели Данила отмазывался от встреч как только мог. Мише, который впервые встретился с такой реакцией, было не по себе и даже очень обидно. Впрочем, он делал свои выводы насчет поведения своего друга.

Хотя теперь под сомнение попадало слово "друг" вцелом. Потому что тот самый человек, который должен пройти с тобой огонь и воду, также можно еще трубы с очередью сбербанка, является другом. А не тот, кто не берет трубку или говорит такие типичные отмазки, что приходится злиться. Врать Данила не умел. Что-то скрывать - тоже. Это была его ахиллесова пята. Миша надеялся, что это не доведет его до краха.
Уже словно заведенный Кшиштовский набирал номер Данилы, наперед, прокручивая строчки их диалога, будто читал их раз сто. От этого становилось отвратительно.

- Дань, ты избегаешь меня? - напрямую задав вопрос, Миша стал ожидать типичного ответа. Вот, допустим, сейчас зайдет тема либо о бабушке, либо о девушке. И действительно, через пару мгновений, Данила отвечает:

- Нет, просто девушка занимает много времени, понимаешь?

Нет, Миша не понимал. Совсем не понимал.

- Она же в другом городе? - удивился Миша, как герой какой-то дешевой драмы. Но, наверное, сейчас так и должно быть. Действительно драма, за которую они не платили денег, почти нисколько. Только на пиво. Дешево обошлось.
Данила опять замолк, а в голове у Кшиштовского уже был его ответ:

- Да, и сейчас у нас сложный период, понимаешь?

- Какой бы не был пиздец, о друзьях забывать не в почете.

Миша заранее знал ответ. Правда, прозаично? Наверное, поэтому фильмы выглядят такими сказочными, ведь среди людей все более уныло, тихо.

- Ладно, я тебя понял. Давай завтра пойдем гулять? - сдался Данила, по голосу было слышно, что совсем сдался. Хотя Миша был уверен, что Поперечный отмажется в самый последний момент.

- Ко мне пойдем, я приставку достал и гитары для той игры, которая тебе нравилась.

- О, Гитар херо? Все, точно приду, - вдохновенно ответил Данила, и попрощался, пошутив про соседей.

Вечером того же дня остывала пицца, которую приготовил Миша, и лежал диск на так и не включенном икс-боксе. Снова та же история. Вечер, Кшиштовский на кухне с тарелкой еды и пивом. Один.


***


- Слушаю на этот раз твои проблемы, - поднял трубку Миша, совершенно не желая говорить с этим человеком.

- Я вчера попал в довольно глупую ситуацию. Ничего если я сейчас приду? - понимая, что оттягивать без риска потерять друга просто невозможно, жалобно говорил Данила. Миша щелкал каналы туда-сюда, изредка приподнимал тетрадь и вчитывался в основные команды программирования. Ему все равно предстоит на сессии учить этот дикий бред.

В голове почему-то возник вопрос, а что выберет Даня? Миша признался, что его это не должно волновать. Совершенно.

- Мне уже все равно, Данила, уже все равно, - Кшиштовский собирается с силами. В последнее время ему проще всю жизнь просматривать через собственные мысли. Писать типичные сценарии, вырисовывать те или иные эмоции. Вот сейчас он должен показать обиду, а Даня в ответ должен долго извиняться. Хотя в жизни не всегда все так как в мыслях: Данила грустный, но без извенений. Миша наоборот - ленив и равнодушен. Не те сцены для таких актеров. Миша, наверное, просто устал думать.

- Я приду через десять минут.

Миша допил еще одно пиво и включил какой-то трешевый боевик, который ему раньше нравился. Удобно, что флешка с фильмами по плохой памяти была воткнута в телевизор. Уже было не до учебы. В голове было пусто, как при штиле. Не было никакого смятения, не было никаких проблем. Будто жизнь пробежала галопом мимо самого Миши. Ох уж эта ирония бытия.

Звонок в дверь, и снова никаких мыслей. Впрочем, Кшиштовский не хотел сейчас думать и решать проблемы. Его заебало отношение людей к нему. Пока это надо было кому-то, они были рядом. Как видно, именно в эту минуту до него нет никому дела.

- Миш, открывай, - щелкнув замком двери и впуская парня в квартиру, Кшиштовский посторонился. - Ты чего такой сердитый?

- Неважно, - равнодушно произнес Миша. У него в голове было что-то такое странное. Вроде как зародился сценарий, в котором он, встал на место главного героя. И сейчас, герой второго плана, скажет слишком предсказуемую фразу:

- Я хотел с тобой поговорить.

- Все равно, - не ожидая вообще ничего путного, Миша подпер стену коридора.

- Ты чего, обиделся? - нервно спросил Даня. Его трясло, он усиленно прятал глаза. Рассредоточены движения, пальцы то сгибаются, то разгибаются. Осталось только добавить сбитое дыхание и красные щеки. Тогда бы по типичному сценарию второстепенный герой, был готов к признанию в любви.

- Тебе ли не похуй? - По-честному, Миша не хотел говорить.

- Мне иногда кажется, что я веду себя взрослее, чем ты, - шикнул Данила, закрывая двери. - Бухло принес, пойдем поговорим.

-Пойдем, - "..помолчим. " Добавил мысленно Миша. Опять пусто. Будто герои меняют декорации. Вот сейчас Кшиштовский взял свое пиво, как бы обновляя свой грим. Прекрасный театр, из которого ему не охота выходить.

-Миш, извини меня, я просто реально потерялся в проблемах, - первая фраза героя, должна быть немного обычной, но с изюминкой. Данила не мастер такого, хотя, надо признать, что он постарался.

-Похуй, Данила, похуй, - равнодушно произнес Миша.

-Блять, я так не могу! Ты меня бесишь своим похуизмом! - все так же, не поднимая глаза, сказал Данила. Миша усмехнулся от иронии ситуации.

-А ты меня - своим игнором.

-Что? - озадаченно спросил Данила.

Миша старался успокоиться. Его так бесило все это поведение невиного ягненка, что он захотел грохнуть друга чем-нибудь тяжелым. Пару раз вдохнув и шумно выдохнув, Миша постарался не убить его.

- Да то что! Сначала ночью чуть ли не запрыгиваешь на меня, потом как долбаеб убегаешь. Еще и игноришь, когда нужен больше всех. - Ударив рукой по столу, Миша зло выкинул бутылку в мусорку. Данила молча во все глаза смотрел на своего друга. Это был реальный шок.

-Ты?.. - пытаясь хоть как-то собраться, охрипшим голосом начал Поперечный.

-Да, я не спал. Кто угодно проснется, если дергать его за член, Данила. Кто угодно! - разозлился Миша. Ему надо было выговорить этому, так называемому другу все, что накопилось за три недели.

-Я, наверное, пойду, - убито произнес Данила и попытался встать со своего места.

-Никуда ты, блять, не пойдешь, пока не разъяснишь, что произошло. Ясно? - с наездом сказал Кшиштовский.

-Мы как бабы сейчас себя ведем, истерим. Миш, может, просто спишем на пьяный бред? - стараясь хоть как-то избежать этого разговора, произнес Данила.

-То есть за чужой член дергать - это по-мужски, а вот говорить на эмоциях - это уже по-женски? - вздернув бровь, изумился Миша. Так, на всякий случай, а то, похоже, он мало чего в жизни понимает.

-Ладно, - угрюмо согласился Поперечный, выхватив салфетку, начинал комкать ее в руках.

-Жду объяснений, Данила.

И Поперечный, открыв пиво, почти залпом допил до половины. Говорил он после этого изредка икая, но продолжая в перерывах присассываться к бутылке с алкоголем.

Рассказывал, что не знает, как его так угораздило, что собственная женщина кажется просто другом. А близкий друг - лучшей женщиной. Делился мыслями, страхами и чувствами. Рассказал, что то что было ночью, той самой, роковой, было не один раз. И он, школьник, неудачник, боялся сам себя.

Ведь в этом мире не бывает ответа "да" , на ответ "да". Приплетая мысли Миши, он объяснял свою точку зрения, свои реальные подозрения. Но в конце замолк. Кшиштовский впервые в жизни был так удивлен тому, что он слышал.

Не зная как поступить правильнее, как реагировать мудрее, Миша просто молчал.

-Вот собственно и все. Знаю, ты ненавидишь геев, особенно тех, кто дрочит на твой гений. Так что, я пойду, - свободно, даже легко закончил Данила и, встав на ноги, весело хлопнул в ладоши.

-Иди, - шокированно произнес Миша, не зная как поступить.

Смотря на то, как Данила надевает кроссовки, Кшиштовский впервые посмотрел на него не так. Будто вновь увидел со стороны себя второстепенного персонажа - ублюдка, и главного героя - волнительного и обиженного. Стало не по себе.

-Если я отвечу тебе положительно, - прервал долгое молчание голос Миша, представляя себя героем своего рассказа. - Что ты будешь делать?

-Миш, ты никогда этого не сделаешь. Я тебя слишком хорошо знаю, - Кшиштовский пошел вслед за Данилой, повторяя слова в голове. Такая сцена! Такие эмоции!

Какой сценарий они сейчас отыгрывают!

Восторг. Но, это происходит в жизни и, вроде бы, с человеком, который знал тебя хорошо. Миша нахмурился.

Так стало противно от понимания, что тебя не знают до конца.

Пришла идея, а за ней вторая. Просто нужен ответ "да". Или, может, ответ "нет"? Миша улыбнулся, так, как обычно.

-Ответь.

-Я, наверное, был бы счастлив, - тихо добавил Данила и посмотрел своему бывшему другу в глаза. Кшиштовский не сдержался и притянул парня к себе, прижав к своей груди. - Миша! Миша!

-Тсс, - спокойно сказал Кшиштовский и, чуть отстранившись, наклонился и поцеловал потерянного, немного не понимающего, что происходит, друга, чувствуя ответ: отчаянный, обеспокоенный и боязливый. Будто сейчас в таком ярком герое, как Данила, борятся разум и фантазия. Поцелую это придавало некой эпичности, нереальности. Кое-как отпустив Поперечного, режиссер напрягся всем своим существом. Потому что, тут было кое-что другое, помимо простой симпатии. Были глухие удары сердца и дрожь по всему телу. Накал страстей, в такой скучной драме.

-Миш? - охрипшим голосом позвал Даня.

-Теперь иди домой, поспи. А я пойду подрочу и скажу тебе, что думаю, уже завтра, - прошептал в самые губы Миша. Поперечный усмехнулся и, в тон другу, ответил:

-С тобой никогда не соскучишься, блин, - целуя еще раз, прошептал Даня. - Долго не думай.

И снова, будто боясь расстаться, Данила потянулся за прощальным поцелуем. Все случилось быстро для них обоих. Для Поперечного это было долгим желанием, а для Миши, реализацией эмоций. Отвечая на поцелуй, Кшиштовский укусил Данилу, просто так, и, почувствовав стон в ответ, еле заставил себя отстраниться.

-Уже,- смешно буркнул Миша и, подхватив Поперечного, потащил его в комнату. - Я дал тебе возможность убежать.

-Ах, спасите! - притворно возмутился Данила, держась за парня и пошловато улыбаясь.

-Вот, теперь я как главный герой, спасаю страдающего от недотраха путем гейских утех, - важно заявил Миша, кидая Данилу на кровать и закрывая двери в комнату.

Смех парней был слышен всем соседям. Но разве это важно?

Вопрос: норм?

1. да		0	(0%)
2. нет		0	(0%)
Всего:		0

@темы: Ангст, Видеоблоггеры, Михаил Кшиштовский, Романс, Слэш, Фанфики